КАТАСТРОФЫ

Техногенные

"Неужели, чтобы что-то понять, человеку надо пережить катастрофу, войну, боль, голод, близость смерти?"

Что такое техногенные катастрофы?

И почему это так страшно

это чрезвычайное происшествие, по вине людей, повлекшего за собой крупные человеческие жертвы, ущерб здоровью людей, разрушение объектов техносферы и значительные повреждения окружающей среды.

катастрофа

Техногенная

Здесь мы расскажем о трех таких катастрофах, которые повлекли за собой множество жертв и разрушений

Видами техногенных катастроф являются пожары, взрывы, обрушения сооружений, затопления вследствие разрушения гидротехнических сооружений, крушения транспортных средств, нарушения систем жизнеобеспечения, выбросы опасных веществ

Куренёвская трагедия

1961

Тела погибших извлекали из затвердевшей пульпы на протяжении нескольких недель.Главной причиной катастрофы являются низкое качество проекта дамбы, грубые ошибки и нарушения в ходе эксплуатации. Дамба, которая должна была сдерживать миллионы тонн отходов и дождевых вод, была построена из земли, а не из бетона. А намыв песка и глины продолжался даже зимой, в период скопления паводковых вод. С течением времени, вода размыла большую часть дамбы и начала течь по Куренёвке, но мер никаких предпринято не было.

Техногенная катастрофа, произошедшая 13 марта 1961 в одном из районов Киева - Куренёвке. Произошел прорыв дамбы Бабьего яра, в результате чего грязевое цунами высотой в несколько десятков метров смыло все на своем пути.

Планы правительства СССР ликвидировать Бабий Яр предшествовали трагедии. В декабре 1952 года было принято решение устроить свалку на месте, где в годы немецкой оккупации Киева было расстреляно около 200 тысяч евреев. Яр начали замывать отходами из соседних кирпичных заводов. Непригодные для производства земляные породы смешивались с водой. Вязкая смесь глины и песка по трубам отводилась в овраг. За 10 лет было намыто около 4 миллиона кубометров грунта.

Главной причиной катастрофы являются низкое качество проекта дамбы, грубые ошибки и нарушения в ходе эксплуатации. Дамба, которая должна была сдерживать миллионы тонн отходов и дождевых вод, была построена из земли, а не из бетона. А намыв песка и глины продолжался даже зимой, в период скопления паводковых вод. С течением времени, вода размыла большую часть дамбы и начала течь по Куренёвке, но мер никаких предпринято не было.

Утром 13 марта глинистая пульпа волной потекла на Куренёвку. Грязевое цунами сносило автомобили и местных жителей. Киевский штаб предложит немедленно начать эвакуацию, но партийные чиновники не хотели сеять панику. В 9 часов утра произошел прорыв дамбы. Вал влажной глиняной массы со скоростью 300 метров в секунду хлынул вниз, сметая все на своем пути. Начальная высота вала составляла около 14 метров. За 10 минут волна достигла Куренёвки и в течение получаса покрыла площадь 30 гектаров. Вода заполняла низину еще несколько часов.

Постепенно грязь становилось твердой, как камень. И в таком виде ее высота в некоторых местах достигала трех метров. На пути селевого потока оказались жилые дома, трамвайные депо, стадион спартак и насыщенные транспортом улицы. Грязь сносила деревья, уничтожала дома, переворачивала транспортные средства, разрушала сети газоснабжения и обрывала провода. Люди не успевали спастись и гибли на месте. Эпицентром трагедии стали улица Фрунзе и трамвайное депо им. Красина. Оно было уничтожено полностью вместе с работниками, которые там находились. Под толщей грязи оказался целый район. Ситуация усугублялась тем, что в течение нескольких часов после прорыва в район продолжало подаваться электричество. В результате множество людей погибло от удара током.

1963

Начало

В пламени гигантской свечи, поднявшейся на высоту свыше 70 метров, за одни только сутки сгорало более 10 млн.куб.м. бесценного природного газа. Руководитель работ по подготовке перекрытия скважины ядерным взрывом К.И. Мангушев описал первое посещение места аварии в своих воспоминаниях : “Всё, что могло гореть вокруг, давно сгорело. Теперь это была действительно мёртвая раскалённая земля. Живому здесь места не осталось. По ночам стаи перелётных птиц и тучи насекомых, привлечённые светом, попадали в эту огненную пляску смерти и, падая, сгорали, часто даже не долетев до земли”. Началось долгое и упорное сражение с огненным смерчем, которое продолжалось 1074 дня.

Узбекистан

1 декабря 1963 года

На глубине 2409 метров бур попал в зону аномально высокого пластового давления около 300 атмосфер и огромным содержанием сероводорода.

В результате нарушения технологии бурения бурильная колонна была выдавлена из скважины, и мощный фонтан газа воспламенился.

Под напором газа буровая вышка рухнула и частично расплавилась. В течение короткого времени разрушилась защитная арматура на устье скважины, и факел увеличился.

Чтобы приблизиться к устью скважины, пытались охладить приустьевую зону, заливая её водой. Водяными струями удалось приподнять пламя над устьем на высоту 10 метров. Но работам по заглушки фонтана мешали боковые языки пламени, вырывавшиеся из обгоревших превенторов.

Тогда в наступление на газовый факел применили другую артиллерию. Их задача, стреляя прямой наводкой, сбить превенторы снарядными болванками. Когда превенторы были сбиты, над устьем скважины установили арматуру, позволившую отвести часть газа в стороны. На концах отводов газ, обладающий отравляющими свойствами, зажгли. Затем новая беда, сильно возросло давление в скважине, и газ распространился в проницаемые пласты пород. Появились грифоны с большим содержанием сероводорода. Их быстрое распространение грозило отравлению воздуха большого района с населёнными пунктами.

Но появилось решение...

Под напором газа буровая вышка рухнула и частично расплавилась. В течение короткого времени разрушилась защитная арматура на устье скважины, и факел увеличился.

Решение - ядерный взрыв

Было решено перекрыть ствол аварийной скважины подземным взрывом ядерного заряда мощностью 30 килотонн. После разработки соответствующего проекта по соседству с огненным факелом началось бурение наклонной скважины. В эту скважину намечалось опустить на глубину 1500 метров ядерный заряд. После одобрения Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонидом Брежневым снаряд был помещён в скважину. Все люди и техника были уведены на безопасное расстояние в 5 км. Огненный факел и снаряд остались наедине друг с другом. Прогремел взрыв, и через 22 секунд пламя исчезло.

Радиационная авария на заводе «Красное Сормово»

1970

Начало

Именно в этом цеху, на правом берегу Волги, происходило строительство опасных инженерных сооружений, а именно – атомные военные лодки. И вот, сегодня, проводились испытания над лодкой 670 «Скат» с номером К-320. В соседних же цехах завершалось строительство лодок К-302 «Сом» и К-308 «Сёмга».

Это одна из самых трагических дат в истории Нижнего Новгорода. Это авария, о которой нельзя было говорить.

В этот выходной, холодный день, большинство жители города находились дома, но только рабочих судостроительного завода «Красное Сормово» это не касалось. Там кипела работа, значение которой было скрыто от обычных лиц.

Одна из первых дизельных подводных лодок на заводе «Красное Сормово», 1938 год

Строительство субмарин происходило в стремительных оборотах, но медлить времени не было, лодка обязательно должна быть готова к 100-летию великого вождя — Владимира Ленина. До этого события оставалось всего 3 месяца. Необходимые для производства субмарин части доставлялись на завод из других городов. Во время спуска атомных подводных лодок на воду на Горьковском водохранилище специально открывались шлюзы, чтобы повысить уровень воды в Волге. Тогда судно, погруженное на специальную баржу-транспортер, могло без проблем проплыть по руслу до места назначения.

«Красное Сормово» носило имя одного из идеологов коммунистической партии — Андрея Жданова. В 1932 году он был назначен первым секретарем Горьковского крайкома партии

Ход событий

Реактор был полон радиоактивным урановым топливом, но сам по себе выключен – включать его не было запланировано. В кожухе первого контура ядерного двигателя должны находиться именно металлические заглушки, способные обеспечить полную герметичность, но никто и не догадывается, что она этапе сборки, из-за пересменки бригады, до сих пор стоят лишь пластиковые заглушки. Все думали, что они было успешно заменены, но это было не так.

Начинаются испытания над лодкой, целью которых было проверить, выдержит ли контур давление в 250 атмосфер, чтобы она способна погружаться на планируемую глубину в реальных условиях.

В цехе находится 156 человек, из них 12 слесарей находится на самой лодке. В самом эпицентре находились: Николай Лисов, Вячеслав Горохов и Николай Помозов, ещё трое были рядом к нему. Все сотрудники являлись высококвалифицированными специалистами, а вся методика проверки была четко отработана. Шансов совершить ошибку было крайне мало.

Такую справку получило руководство завода из Тушинской больницы в Москве в 1992 году. Она является одним из немногих сохранившихся свидетельств произошедшей аварии Фото: архив клинической больницы № 6 города Москвы, 1992 год

Пластиковые заглушки вылетели под напором всего в 35 атмосфер. Произошло ЧП. Давление воды резко падает, конструкция лодки деформируется, реактор начинает работать, практически мгновенный рост температуры превращает жидкость в радиоактивный пар.

Поток воды и пара срывает решетки, часть кожуха контура диаметром в 1,5 метра отлетает вверх, пробивая полоток цеха и улетев на большое расстояние. Её найдут лишь спустя несколько месяц, когда растает снег. В то же мгновение поднимается столб воды длиной в 60 метров, загрязненный радиоактивными частицами. Такая реакция длилась 15 секунд, никакие защитные установки не успели сработать, но этого времени было достаточно, чтобы слесари получили просто огромную дозу радиации.

Всех пострадавших доставили в Москву, трое находившихся в эпицентре скончались в течение месяца в Тушинской больнице. За жизнь близстоящих к лодке боролись около четырех месяцев, но спасти их не удалось. Остальные примерно 150 человек получили облучение различной степени тяжести.

Со всех взяли неразглашение на ближайшие 25 лет. Жертвами катастрофы являлись далеко не только рабочие. В официальных документах будет записано, как авария унесла больше тысячи жизней, но считается, что многие смерти не были зафиксированы, так что это ещё не все жертвы. Разглашение о катастрофе даже близким людям, могло вести рабочих к тюрьме, а в легком случае – просто к увольнению. Нигде не говорилось и произошедшем. Даже с учетом секретности произошедшего, некоторые данные все-таки дошли до радиостанции «Голос Америки», но никаких доказательств события не было, а в последствии вся история и все отчеты были уничтожены. Всё сохранилось только в обрывках документов и памяти участников. А участников осталось немного — чуть более 200 человек, доживших до преклонных лет. У многих из них есть неизлечимые проблемы со здоровьем, вызванные воздействием радиации.

Такие плакаты можно было увидеть практически на любом предприятии
Иллюстрация: плакат СССР 1960–1970-х годов

А участников осталось немного — чуть более 200 человек, доживших до преклонных лет. У многих из них есть неизлечимые проблемы со здоровьем, вызванные воздействием радиации
доказательств события не было, а в последствии вся история и все отчеты были уничтожены.

Даже с учетом секретности произошедшего, некоторые данные все-таки дошли до радиостанции «Голос Америки», но никаких Всё сохранилось только в обрывках документов и памяти участников.

Устранение последствий

Виталий Войтенко — один из ликвидаторов аварии на «Красном Сормове». Он является председателем общества «Январь 1970» и пытается добиться признания подвигов его коллег на федеральном уровне

Виталий рассказывает:

И только спустя час на место прибыла специальная группа радиационной безопасности из воинской части. Ее возглавлял лейтенант Валентин Днепровский.

В 1970 году Виталий Войтенко трудился на заводе и проводил финальные испытания систем и был участником устранений последствий. Спустя годы, когда секретность спала, он стал сначала членом общества «Январь-70», а после и его председателем.
Обо всем произошедшем на заводе он узнал только на третий день, на общем собрании. До этого дня никого не пускали на завод и сразу после катастрофы были переоформлены пропуска и всех отправили домой.

— Мы не знали, что и думать. Говорить о произошедшем можно было только шепотом. Разговоры о радиации, лучевой болезни и всём подобном быстро пресекались. Я помню молодого инженера Виктора Кашина, который занимался темой реакторов. Он быстро понял, что случилось, начал рассказывать всем об опасности и что нужно делать. Его уволили с завода почти моментально, выдали «волчий билет». После ухода он вроде бы сначала отправился в опытное конструкторское бюро машиностроения, а потом уехал работать на Дальний Восток, в Горьком найти нормальную работу для него уже было нереально.

По словам ликвидатора, в те годы еще мало кто знал, насколько опасна радиация. Тем не менее, за несколько дней после аварии с завода уволились около 3 тысяч человек.

Горьковчанам об опасности тоже никто не сообщил — не было ни сирен оповещения, ни предупреждений о радиационной опасности. Точно такую же картину советские люди увидят через 16 лет — во время аварии на Чернобыльской АЭС.

Ликвидация последствий проходила подручными средствами.

Первыми на завод прибыли не военные и не специалисты по устранению радиационных угроз, а обычные пожарные и электрики. Ни у кого из них не было специальных средств защиты. Они были отправлены бороться с огнем и обесточить субмарину.

Валентин Днепровский одним из первых оказался в «красной» зоне после взрыва — его команда была на месте уже в 11:00

Его команде из 20 человек была поставлена задача провести оценку радиационного фона и разделить территорию на зоны по уровню опасности. Вместе со своими людьми ему довелось побывать даже в самой опасной точке – вблизи реактора. Как через годы рассказал сам Войтенко, снаряжение для такой операции было абсолютно неподходящим:

— Никто до конца не знал, что делать. Мы приходили на предприятие в нашей обычной одежде, переодевались в рабочую, ходили по территории. А вокруг лежал снег, пропитанный радиоактивной пылью. Мы дышали ей, приносили ее домой на ботинках и даже не догадывались ни о чем. Только через неделю поняли, что снег опасен, его в итоге растопили авиационными двигателями. Часть радиации впиталась в землю, часть — утекла с водой в Волгу.

Во вторник, 20 января, оперштаб во главе с Александровым, директором завода Михаилом Юрьевым и председателем Госкомитета по судостроению СССР Борисом Бутомой провел совещание. Партийцы обратились к сотрудникам завода с просьбой помочь в ликвидации последствий аварии.

— Им выдали костюмы химзащиты. Они не спасают от радиации. Вообще. Валентин знал об этом, у него было радиофизическое образование. Он отдавал себе отчет в том, что его жизнь после похода к реактору, скорее всего, продлится недолго, но приказы не оспаривают. Многие из его команды скончались в ближайшие годы от лучевой болезни, один за другим.

19 января на место происшествия прибыла спецкомиссия для осмотра реактора. Было замечено, что пожарные открыли ворота в цех, а военные не догадались закрыть. За полтора дня радиация распространилась по территории завода.

Слева направо: академик Анатолий Александров, министр судостроения Борис Бутома, директор завода «Красное Сормово» Михаил Юрьев

В тот же день были найдены добровольцы — 18 человек во главе с замначальника судокорпусного цеха Николаем Жарковым. Официально их задачей было расчистить путь к подводной лодке, неофициально — показать пример другим. По рассказам очевидцев, создатель реактора лично обращался к рабочим, убеждал их в важности задачи.

— Помню, что спирт стоял везде: в столовой, в коридорах, прямо в трехлитровых банках. Пили много, особенно рабочие. Некоторые спьяну забывали, что в цеху нельзя было снимать маску, закуривали, потом получали рак легких. Некоторые, конечно, спивались. Но это время было такое, считалось, что спирт защищает от облучения. Лично Александров советовал, да и многим помогало бороться со страхом, — вспоминает Войтенко.

Большинство из работавших на зараженных территориях получили облучение различной степени тяжести, однако никому из добровольцев в последующие годы не ставили диагноз «лучевая болезнь».

Главная задача отряда, а именно – воодушевить остальных, была выполнена: в ближайшие дни к ликвидации присоединились более 1000 рабочих — как с завода «Красное Сормово», так и из штата конструкторского бюро имени Африкантова и ряда других предприятий города.

— Держал себя он просто, говорил откровенно: «Ребята, случилась беда. Но вы же судостроители! Надо помочь быстро провести дезактивацию. Мы должны с вами во что бы то ни стало вовремя сдать эту подлодку. Ведь год-то особенный...», — вспоминал член группы добровольцев Александр Зайцев в интервью нижегородскому журналисту Егору Верещагину.

Как утверждают ликвидаторы, счищать радиоактивную пыль им приходилось при помощи швабр и тряпок, загрязненную воду сливали в реку. Каждый трудился в «красных» и «желтых» зонах по 2–4 часа, рядом всегда были дозиметристы, замерявшие уровень излучения. После окончания смены все проходили тщательную санитарную обработку. За подвергание своих жизней опасности они получали надбавку в 50 рублей на человека в день. Вдоволь давали и спирта, считалось, что он помогает:

Ни об аварии, ни об ударном труде рабочих при срочном производстве подводных лодок в прессе не было ни слова — на эти темы всё так же действовал строжайший запрет. Усилия горьковчан были оценены не столько по достоинству, сколько формально. Их похвалили за строительство сухогрузных теплоходов и перевыполнение плана по производству стали.

Работы по деактивации радиационного заражения продолжались до 26 апреля 1970 года.

За четыре дня до памятной даты дезактивационные работы были закончены. Ликвидаторы успели очистить подводную лодку, инженеры заменили ядерный реактор, все конструкционные работы были сделаны в срок — к 100-летию вождя. Субмарина К-302, строившаяся в соседнем цеху, была спущена на воду в июле того же года. Злосчастная лодка К-320 — годом позже: она также полностью была очищена от загрязнения, а неисправный реактор заменен на новый.

Директор завода Михаил Юрьев получил звание Героя Социалистического Труда и был представлен к ордену Ленина. В 1972 году он стал лауреатом Государственной премии СССР.
Ни об аварии, ни об ударном труде рабочих при срочном производстве подводных лодок в прессе не было ни слова — на эти темы всё так же действовал строжайший запрет. Усилия горьковчан были оценены не столько по достоинству, сколько формально. Их похвалили за строительство сухогрузных теплоходов и перевыполнение плана по производству стали.

С 1960 года Анатолий Александров занимал пост директора Института атомной энергии СССР. По его инициативе и при его участии были разработаны и построены первые атомные реакторы для ледоколов и подводных лодок

Возглавлявший группу военных дозиметристов лейтенант Днепровский был включен в список для получения высшей награды в СССР — звания Героя Советского Союза. Однако подписывать документ он отказался:

Жителям города стоит отметить никак не сообщили ни о катастрофе, ни о загрязнении воды в Волге и близлежащих прудах. Во завершении весны, пред купальным сезоном, правительству сообщили о запрещении плавания, заявив о большой вспышке холеры. Печатные издания часто писали об этом в течении нескольких последующих месяцев.

— Когда ему нужно было поставить свою подпись, он увидел в списках офицеров, которые в «красной» зоне не работали. И прямо на торжественном построении, при командовании и начальстве завода во всеуслышание сказал: «Их там не было». Подписывать не стал, такой был характер. За это Валентина сначала исключили из списков, а позже выдали ему звание капитана III ранга. В последующие годы ни его, ни его людей награждать также не стали, все думали, что они уже не жильцы, — вспоминает его друг, ликвидатор Войтенко.

Вопреки ожиданиям партийных деятелей Валентин Днепровский прожил долгую жизнь, несмотря на полученное облучение. Офицера не стало 15 декабря 2017 года

СПРАВКА
Стремившиеся одновременно к конспирации и защите населения в условиях ЧС власти Горького грамотно воспользовались моментом: в 1970 году в СССР действительно была эпидемия холеры, начавшаяся в Грузии. Она затронула Крым, Одессу и Астрахань.

В архивах никаких подтверждений того, что она затронула Горьковскую область, нет. Сколько людей получили дозы радиации, нарушив запрет на купание, неизвестно.

В 1971 году, после окончательной утилизации всех радиоактивных материалов, Днепровский получил приказ от командования об уничтожении всех документов, имеющих отношение к аварии на заводе «Красное Сормово». В числе других военных, получивших это распоряжение, офицер нехотя выполнил требование.

Раскрытие тайны

Благодаря последним двум пунктам, люди надеялись получить прибавки к пенсии и дополнительные социальные гарантии, ну и что уж скрывать, признание. В 1997 им удалось добиться получение льгот на проезд, оплату жилья и лечение, а также небольшие прибавки к пенсии и ежегодную выплату в размере 1000 рублей на оздоровление.

Статус «Совершенно секретно» был наконец-то снят после распада СССР, в 1992 году.
После этого открыто стали говорить о катастрофе и ее непосредственные свидетели — ликвидаторы. За время их долгого молчания страну ждало новое атомное потрясение — авария на Чернобыльской АЭС. Однако между этими разными по масштабу, но схожими по сущности трагедиями было одно отличие: в 1991 году чернобыльские ликвидаторы получили особый статус, а горьковчане так и остались непризнанными.

В 1995 году бывшие работники завода «Красное Сормово» организовали официальное некоммерческое общество «Январь 70», в которое вошли дожившие до конца века участники событий.

Главных целей у сообщества с самого начала было несколько:
· рассказать миру о произошедшей катастрофе;
· законодательно приравнять участников событий к добровольным ликвидаторам радиационной аварии (наравне с ликвидаторами аварии на ЧАЭС);
· добиться для ликвидаторов статуса ветеранов подразделения особого риска.

Завод «Красное Сормово» продолжает свою работу и по сей день. Сейчас он полностью переквалифицирован под производство гражданских судов

Однако дальше этого уйти не получилось.

— Со времен распада СССР ничего не изменилось, как бы мы ни старались. На уровне России нас признавать не хотят. Мы даже подготовили проект указа, который мог бы позволить приравнять нас к ветеранам подразделения особого риска. Нас осталось мало, для государства такая поддержка даже и не будет стоить ничего. Но ни от губернатора Никитина, ни от «Единой России», ни от президента никаких шагов навстречу нам нет. В лучшем случае пишут отказы, в худшем — просто игнорируют. В прошлом году была наша годовщина — 50 лет со дня аварии. Но даже в этот день наш «вечный» Путин обделил нас своими вниманием и милостью. Печально, —говорит Виталий Войтенко.

Такой ответ от партии «Единая Россия» общество «Январь 1970» получило совсем недавно — в августе 2020 года

Каждый год 18 января ликвидаторы собираются вместе, чтобы вспомнить те события и поддержать друг друга. С каждым разом на встречи приходит всё меньше людей

«Мы добиваемся звания «Ветеран подразделения особого риска» — оно выдается только военным и прикомандированным. У нас, как только открыли это дело, военпреды все получили удостоверения. А мы не можем доказать».
Последняя атомная подводная лодка сошла со стапелей завода «Красное Сормово» в 1995 году. С тех пор завод перешел на создание гражданских судов — как сухогрузов и танкеров, так и пассажирских пароходов. Последним крупным проектом некогда секретного завода стал теплоход «Мустай Карим», который сейчас совершает дорогостоящие круизы между Москвой и Санкт-Петербургом.
Живых свидетелей того, как по Волге под покровом тайны на свои посты отправлялись огромные атомные субмарины, с каждым годом остается всё меньше.

Из интервью 21 января 2020 года:
Нина Золина: «Из полутора тысяч ликвидаторов нас сейчас человек двести. Вчера карточки разбирала. Смотрю на некоторые — все умерли, я одна только осталась».